Сергей Кожемякин

Звучащие порой утверждения, что пандемия вынудит крупный капитал пойти на уступки трудящимся, являются наивной и вредной сказкой. Наоборот, для сохранения прибыли капиталисты усиливают ограбление мира, а одним из главных инструментов экспансии выступают международные финансовые институты.

АНАЛИЗ реванша, взятого глобальным капиталом после разрушения Советского Союза, невозможен без оценки той роли, которую сыграли в этом Международный валютный фонд, Всемирный банк и другие «доноры». Маскируясь благородной миссией — помощью оказавшимся в тяжёлой ситуации странам, — они фактически подчиняли себе их экономики. Условиями выделения кредитов были резкое сокращение государственных расходов, приватизация и открытие иностранному бизнесу. В конечном итоге это приводило к обнищанию населения, исчезновению «защитных барьеров» государства и полному закабалению — как экономическому, так и политическому.

Жертвами «экономических убийц», как назвал их публицист Джон Перкинс, стали десятки стран, в том числе постсоветских. Например, в Киргизии многие представители молодого поколения даже не догадываются, что бедная нынче республика когда-то имела развитую электротехническую и автомобильную промышленность, приборо- и станкостроение, а работавшее в городе Фрунзе Особое конструкторское бюро Института космических исследований АН СССР разрабатывало и выпускало оборудование для кос-мических аппаратов. Всё это было уничтожено после 1991 года, когда новое руководство пошло на сотрудничество с зарубежными финансовыми институтами.

( Collapse )

В Казахстане начался очередной этап приватизации. В течение ближайших пяти лет будут проданы сотни предприятий, включая крупнейшие заводы, электростанции и транспортные компании.

ЕСЛИ в советское время в качестве примера успешного развития приводились введённые в строй заводы, проложенные дороги и построенные города, то нынче критерием прогресса является… снижение участия государства в экономике. Об этом открыто заявляют в правительстве Казахстана. Как сообщил на днях министр национальной экономики Асет Иргалиев, благодаря принятому комплексу мер доля государственного присутствия в экономике составляет на сегодняшний день 14,9 процента, сократившись за три года почти на четыре пункта.

Это преподносится как большое достижение, соответствующее стратегическому плану развития республики до 2025 года. «Новая модель экономического роста Казахстана… основывается на ведущей роли частного сектора. Именно он должен стать двигателем дальнейшего развития, определить направления технологического обновления, обеспечить постоянное развитие компетенций и навыков своих работников, провести инвестиции, создать новые предприятия и отрасли», — отмечается в этом документе.

( Collapse )

Руководство Туркмении отчиталось об успехах ушедшего года и поставило амбициозные задачи на ближайшее будущее. Множество признаков, однако, указывает на то, что реальность сильно отличается от официальных заявлений, грозя республике серьёзными испытаниями.

ПЕРВОЕ в 2021 году заседание туркменского правительства внешне ничем не отличалось от прежних. Как обычно, в нём принял участие президент Гурбангулы Бердымухамедов, выслушивавший отчёты членов кабмина и дававший подробные рекомендации по самым разным темам — от совершенствования национального законодательства до укрепления сотрудничества с Афганистаном.

Традиционным стало и замалчивание каких бы то ни было проблем. Как подчёркивают в Ашхабаде, страна с достоинством прошла испытания 2020 года, сохранив устойчивые темпы развития экономики. Согласно официальной статистике, в январе — ноябре прошлого года ВВП Туркмении вырос на 5,8 процента, а объём товарооборота и вовсе увеличился на 18 процентов. В правительстве объясняют это своевременным принятием и успешным выполнением стратегии под замысловатым названием «Национальная программа снижения влияния сложных ситуаций в мировой экономике на экономику страны и устойчивого роста национальной экономики на 2020—2021 годы».

( Collapse )

Ушедший год развернул движение экономики Таджикистана вспять. В стране возобновились веерные отключения электроэнергии, вырос уровень бедности. Этим не преминули воспользоваться зарубежные доноры, навязывающие республике программу неолиберальных реформ.

С БОЛЬШОЙ неохотой признают таджикские власти наличие в стране серьёзных проблем. Нарушая выстраиваемый пропагандистской машиной образ «мудрого руководства», неудобные факты до последнего момента замалчиваются, а когда замалчивать больше не получается, в ход идут различные механизмы манипуляции сознанием. Так было со вспышкой коронавирусной инфекции. Наличие случаев заражения республика признала одной из последних в мире, но и после этого официальная статистика вызывает много вопросов. В отличие от многих других стран, в неё не включаются случаи внебольничной пневмонии, хотя начиная с марта Таджикистан переживает резкий всплеск этого заболевания.

То же самое касается других трудностей. По утверждению правительства, рост экономики в 2020 году замедлился, но всё равно превысил 4 процента. Независимые источники говорят об увеличении ВВП максимум на 2 процента, да и достигнуто это благодаря таким мерам, как многократное увеличение вывоза золота и драгоценных камней. В общем объёме экспорта их доля составила 58 процентов, хотя в прежние годы не превышала 20 процентов.

( Collapse )

Киргизия завершает год в глубоком кризисе, сильнее всего ударившем по самым малообеспеченным слоям. К вызванной пандемией безработице добавился резкий рост цен, так что падение реальных доходов населения в отдельных регионах измеряется двузначными цифрами.

ОПТИМИСТИЧНЫЕ заверения чиновников, что к концу года в Киргизии прекратится спад экономики и начнётся её стремительное восстановление, стали очередной главой в сборнике невыполненных обещаний. Столь же объёмный, сколь и надоевший простым жителям, этот «фолиант» растёт уже тридцать лет. Собственно говоря, порочность рыночной системы как таковой и привела к столь тяжёлым последствиям пандемии. Республика оказалась лишена защитных механизмов, которые помогли бы сгладить удар. К этому добавилась политическая нестабильность, проявившаяся в массовых беспорядках, смене власти и переделе собственности.

В результате ситуация только ухудшается. По итогам января — октября уходящего 2020-го ВВП Киргизии сократился на 7,4 процента, что стало сильнейшим падением с 1994 года. Причём пострадали не только сферы строительства и торговли, снижение в которых составило, соответственно, 11,5 и 16 процентов, но и промышленность. Общее сокращение производства приближается к 4 процентам, а в ряде отраслей и того больше. Выпуск нефтепродуктов рухнул на 55 процентов, текстильное производство — на 22, добыча полезных ископаемых — почти на 17 процентов.

( Collapse )

По уровню бедности Казахстан откатился на десять лет. И это далеко не предел. Преодолеть последствия кризиса республика сможет в лучшем случае только через три года. За это время потеря средств к существованию грозит тысячам граждан страны.

СТОИЛО пандемии немного отступить, как казахстанские власти принялись уверять измученных кризисом жителей в том, что ничего страшного не произошло. В этом отношении характерно одно из заседаний правительства. Его участники, казалось, стремились перещеголять друг друга в приукрашивании социально-экономической ситуации. «В целом экономика Казахстана, несмотря на серьёзное влияние пандемии и глобального экономического кризиса, демонстрирует рост показателей как в реальном секторе, так и в сфере услуг», — к примеру, заявил премьер-министр страны Аскар Мамин.

Для подтверждения своих слов чиновники ссылались на показатели отраслей, меньше всего пострадавших от кризиса. Так, сельское хозяйство, по их словам, продемонстрировало 5-процентный рост, добыча полезных ископаемых увеличилась на 1,2 процента, а в обрабатывающей промышленности сохранена положительная динамика с ростом на 3,3 процента.

( Collapse )

Создание крупнейшей в мире зоны свободной торговли с участием КНР демонстрирует важные глобальные сдвиги. Это наталкивается на сопротивление США, которые продолжат антикитайский курс.

Взаимное притяжение

Оторопь и раздражение — так в двух словах можно описать реакцию западных политических кругов на появление Всестороннего регионального экономического партнёрства (ВРЭП) — соглашения стран Восточной и Юго-Восточной Азии о зоне свободной торговли. Причина растерянности лежит на поверхности. Все последние годы мир наблюдал за обратными тенденциями. Усиление протекционизма расшатывало старые и казавшиеся крепкими союзы, не говоря уже о создании новых. Этот процесс затронул Азиатско-Тихоокеанский регион, где центробежные силы ускорило внешнее вмешательство.

( Collapse )

По итогам года в Таджикистане вырастет уровень бедности, а рост экономики будет минимальным за двадцать лет. Такие прогнозы дают зарубежные аналитики, в то время как власти заявляют об успешном преодолении кризиса. Простые жители, правда, улучшений не замечают, страдая от роста цен и снижения доходов.

ПО МЕРЕ приближения президентских выборов чиновники и СМИ Таджикистана усиливали прославление «мудрой» политики действующей власти. Она, уверяли жителей, не только принесла мир стране, но и позволила с минимальными потерями пережить пандемию коронавируса.

В итоге на выборах, прошедших 11 октября, действующий глава государства Эмомали Рахмон разгромил соперников с умопомрачительным результатом — 90 с лишним процентов. Но информационная кампания на этом не закончилась, продолжая рисовать радужную картину победы над кризисом.

На фоне соседней Киргизии ситуация в Таджикистане и впрямь может показаться неплохой. Страна избежала падения экономики, рост которой, по официальным данным, составил 4,2 процента за девять месяцев этого года. Но к подобным цифрам нужно подходить с известной долей скептицизма. Положительная динамика во многом достигнута за счёт распродажи золотого запаса. Поставки золота, драгоценных и полудрагоценных камней за границу увеличились за январь — август почти в пять раз, приведя к общему росту экспорта республики на 50 процентов в годовом исчислении. Без учёта этих товаров экспорт снизился на четверть.

( Collapse )

Реальные доходы населения Казахстана снижаются уже несколько месяцев подряд, без работы остаются сотни тысяч граждан. Власти пытаются решить проблему с помощью социальных пособий, но их размер и условия получения не могут сдержать процесс обеднения.

КАЗАХСТАНСКАЯ экономика продолжает погружаться в кризис, вызванный сразу несколькими факторами. Помимо пандемии, это падение цен на нефть, особо чувствительное с учётом сырьевой зависимости республики. По итогам семи месяцев года ВВП снизился на 2,9 процента. Хуже всего ситуация в торговле и транспортной сфере, где падение составило соответственно 11,9 и 15,6 процента.

В промышленности и сельском хозяйстве пока удаётся сохранить положительную динамику, хотя негативные тенденции накапливаются и там. Так, при общем снижении инвестиций в основной капитал на 3 процента в горнодобывающей промышленности они уже упали почти на 12 процентов. В глубоком кризисе оказались отечественные швейники. По данным ассоциации предприятий лёгкой промышленности Казахстана, до кризиса местные предприятия в среднем обеспечивали 10 процентов потребностей внутреннего рынка. Теперь же этот показатель снизился как минимум наполовину, а большинство из 13 тысяч работников отрасли остались без работы. Высококвалифицированным швеям пришлось осваивать выпуск многоразовых масок.

( Collapse )

Возвращение жёстких карантинных мер усугубит проблемы казахстанской экономики, и без того испытывающей негативное влияние пандемии. Вместо признания тупиковости капиталистической модели власти страны продолжают призывать к приватизации и помогают крупному бизнесу.

ПОСЛОВИЦА «Пришла беда — отворяй ворота» метко характеризует ситуацию в Казахстане. Сначала по его экономике ударили падение цен на нефть и сговор сырьевых держав о сокращении добычи. Нур-Султан взял на себя обязательства снизить производство «чёрного золота» с 1,7 до 1,3 миллиона баррелей в сутки. Учитывая, что цена на нефть едва превышает 40 долларов при заложенном в бюджет показателе в 55 долларов, а также то, что на углеводороды приходится 70 процентов стоимости экспорта, республика теряет значительную часть выручки.

Вторым ударом стала пандемия коронавируса. Действовавший с 16 марта по 11 мая карантин фактически парализовал сферу услуг и ряд отраслей промышленности. Миллионы людей остались без работы, снизились налоговые поступления в бюджет. Только в апреле — мае доходы республиканской казны оказались на 260 миллиардов тенге (45 млрд руб.) ниже запланированных. По итогам года потери бюджета могут превысить 1,7 триллиона тенге (292 млрд руб.).

Впрочем, давать сегодня прогнозы — дело неблагодарное. Эпидемиологическая ситуация, об улучшении которой ещё недавно рапортовали чиновники, в последние недели резко обострилась. Число активных случаев с коронавирусом выросло с 9 тысяч в середине июня до 26 тысяч месяц спустя. Это привело к возоб-новлению карантинных мер. Первоначально они были введены на две недели, а затем продлены до начала августа.

( Collapse )