Сергей Кожемякин

Киргизия завершает год в глубоком кризисе, сильнее всего ударившем по самым малообеспеченным слоям. К вызванной пандемией безработице добавился резкий рост цен, так что падение реальных доходов населения в отдельных регионах измеряется двузначными цифрами.

ОПТИМИСТИЧНЫЕ заверения чиновников, что к концу года в Киргизии прекратится спад экономики и начнётся её стремительное восстановление, стали очередной главой в сборнике невыполненных обещаний. Столь же объёмный, сколь и надоевший простым жителям, этот «фолиант» растёт уже тридцать лет. Собственно говоря, порочность рыночной системы как таковой и привела к столь тяжёлым последствиям пандемии. Республика оказалась лишена защитных механизмов, которые помогли бы сгладить удар. К этому добавилась политическая нестабильность, проявившаяся в массовых беспорядках, смене власти и переделе собственности.

В результате ситуация только ухудшается. По итогам января — октября уходящего 2020-го ВВП Киргизии сократился на 7,4 процента, что стало сильнейшим падением с 1994 года. Причём пострадали не только сферы строительства и торговли, снижение в которых составило, соответственно, 11,5 и 16 процентов, но и промышленность. Общее сокращение производства приближается к 4 процентам, а в ряде отраслей и того больше. Выпуск нефтепродуктов рухнул на 55 процентов, текстильное производство — на 22, добыча полезных ископаемых — почти на 17 процентов.

( Collapse )

По уровню бедности Казахстан откатился на десять лет. И это далеко не предел. Преодолеть последствия кризиса республика сможет в лучшем случае только через три года. За это время потеря средств к существованию грозит тысячам граждан страны.

СТОИЛО пандемии немного отступить, как казахстанские власти принялись уверять измученных кризисом жителей в том, что ничего страшного не произошло. В этом отношении характерно одно из заседаний правительства. Его участники, казалось, стремились перещеголять друг друга в приукрашивании социально-экономической ситуации. «В целом экономика Казахстана, несмотря на серьёзное влияние пандемии и глобального экономического кризиса, демонстрирует рост показателей как в реальном секторе, так и в сфере услуг», — к примеру, заявил премьер-министр страны Аскар Мамин.

Для подтверждения своих слов чиновники ссылались на показатели отраслей, меньше всего пострадавших от кризиса. Так, сельское хозяйство, по их словам, продемонстрировало 5-процентный рост, добыча полезных ископаемых увеличилась на 1,2 процента, а в обрабатывающей промышленности сохранена положительная динамика с ростом на 3,3 процента.

( Collapse )

Создание крупнейшей в мире зоны свободной торговли с участием КНР демонстрирует важные глобальные сдвиги. Это наталкивается на сопротивление США, которые продолжат антикитайский курс.

Взаимное притяжение

Оторопь и раздражение — так в двух словах можно описать реакцию западных политических кругов на появление Всестороннего регионального экономического партнёрства (ВРЭП) — соглашения стран Восточной и Юго-Восточной Азии о зоне свободной торговли. Причина растерянности лежит на поверхности. Все последние годы мир наблюдал за обратными тенденциями. Усиление протекционизма расшатывало старые и казавшиеся крепкими союзы, не говоря уже о создании новых. Этот процесс затронул Азиатско-Тихоокеанский регион, где центробежные силы ускорило внешнее вмешательство.

( Collapse )

По итогам года в Таджикистане вырастет уровень бедности, а рост экономики будет минимальным за двадцать лет. Такие прогнозы дают зарубежные аналитики, в то время как власти заявляют об успешном преодолении кризиса. Простые жители, правда, улучшений не замечают, страдая от роста цен и снижения доходов.

ПО МЕРЕ приближения президентских выборов чиновники и СМИ Таджикистана усиливали прославление «мудрой» политики действующей власти. Она, уверяли жителей, не только принесла мир стране, но и позволила с минимальными потерями пережить пандемию коронавируса.

В итоге на выборах, прошедших 11 октября, действующий глава государства Эмомали Рахмон разгромил соперников с умопомрачительным результатом — 90 с лишним процентов. Но информационная кампания на этом не закончилась, продолжая рисовать радужную картину победы над кризисом.

На фоне соседней Киргизии ситуация в Таджикистане и впрямь может показаться неплохой. Страна избежала падения экономики, рост которой, по официальным данным, составил 4,2 процента за девять месяцев этого года. Но к подобным цифрам нужно подходить с известной долей скептицизма. Положительная динамика во многом достигнута за счёт распродажи золотого запаса. Поставки золота, драгоценных и полудрагоценных камней за границу увеличились за январь — август почти в пять раз, приведя к общему росту экспорта республики на 50 процентов в годовом исчислении. Без учёта этих товаров экспорт снизился на четверть.

( Collapse )

Реальные доходы населения Казахстана снижаются уже несколько месяцев подряд, без работы остаются сотни тысяч граждан. Власти пытаются решить проблему с помощью социальных пособий, но их размер и условия получения не могут сдержать процесс обеднения.

КАЗАХСТАНСКАЯ экономика продолжает погружаться в кризис, вызванный сразу несколькими факторами. Помимо пандемии, это падение цен на нефть, особо чувствительное с учётом сырьевой зависимости республики. По итогам семи месяцев года ВВП снизился на 2,9 процента. Хуже всего ситуация в торговле и транспортной сфере, где падение составило соответственно 11,9 и 15,6 процента.

В промышленности и сельском хозяйстве пока удаётся сохранить положительную динамику, хотя негативные тенденции накапливаются и там. Так, при общем снижении инвестиций в основной капитал на 3 процента в горнодобывающей промышленности они уже упали почти на 12 процентов. В глубоком кризисе оказались отечественные швейники. По данным ассоциации предприятий лёгкой промышленности Казахстана, до кризиса местные предприятия в среднем обеспечивали 10 процентов потребностей внутреннего рынка. Теперь же этот показатель снизился как минимум наполовину, а большинство из 13 тысяч работников отрасли остались без работы. Высококвалифицированным швеям пришлось осваивать выпуск многоразовых масок.

( Collapse )

Возвращение жёстких карантинных мер усугубит проблемы казахстанской экономики, и без того испытывающей негативное влияние пандемии. Вместо признания тупиковости капиталистической модели власти страны продолжают призывать к приватизации и помогают крупному бизнесу.

ПОСЛОВИЦА «Пришла беда — отворяй ворота» метко характеризует ситуацию в Казахстане. Сначала по его экономике ударили падение цен на нефть и сговор сырьевых держав о сокращении добычи. Нур-Султан взял на себя обязательства снизить производство «чёрного золота» с 1,7 до 1,3 миллиона баррелей в сутки. Учитывая, что цена на нефть едва превышает 40 долларов при заложенном в бюджет показателе в 55 долларов, а также то, что на углеводороды приходится 70 процентов стоимости экспорта, республика теряет значительную часть выручки.

Вторым ударом стала пандемия коронавируса. Действовавший с 16 марта по 11 мая карантин фактически парализовал сферу услуг и ряд отраслей промышленности. Миллионы людей остались без работы, снизились налоговые поступления в бюджет. Только в апреле — мае доходы республиканской казны оказались на 260 миллиардов тенге (45 млрд руб.) ниже запланированных. По итогам года потери бюджета могут превысить 1,7 триллиона тенге (292 млрд руб.).

Впрочем, давать сегодня прогнозы — дело неблагодарное. Эпидемиологическая ситуация, об улучшении которой ещё недавно рапортовали чиновники, в последние недели резко обострилась. Число активных случаев с коронавирусом выросло с 9 тысяч в середине июня до 26 тысяч месяц спустя. Это привело к возоб-новлению карантинных мер. Первоначально они были введены на две недели, а затем продлены до начала августа.

( Collapse )

Комментарий ИА "Fars.news".

Любой многосторонний саммит является важным дипломатическим событием, позволяющим определить тенденции региональной и даже глобальной политики. Это, безусловно, относится и к переговорам министров иностранных дел пяти республик Центральной Азии и Китая. Они прошли 16 июля, став первыми в таком формате.

Чтобы правильно оценить значение саммита, нужно учитывать мировые события, на фоне которых он состоялся. Планета охвачена пандемией коронавируса, ставшей громадной нагрузкой не только для систем здравоохранения, но и для экономик всех без исключения государств. Казалось бы, это диктует необходимость сосредоточения на борьбе с кризисом, преодоления безработицы, бедности и т.п. Некоторые страны так и сделали, но не все.

( Collapse )

В Таджикистане обнародован набор антикризисных мер. По утверждениям властей, это поможет преодолеть обрушившиеся на страну экономические проблемы и не допустить разорения тысяч семей. Но предложенные шаги не адекватны масштабу угроз и являются скорее имитацией заботы о населении.

ОБРУШИВШИЕСЯ на Таджикистан испытания могут стать самыми драматическими за четверть века с момента завершения гражданской войны. Соединение сразу нескольких негативных факторов основательно потрясло и без того слабую экономику республики. Её немногочисленные опоры стремительно падают, обнажая уязвимые места и грозя обрушению всему зданию.

Несмотря на то, что проникновение коронавирусной инфекции власти признали позже большинства других стран региона, а карантинные меры оказались частичными и непродолжительными, нанесённый Таджикистану урон уже сейчас впечатляет. За первые четыре месяца года республиканский бюджет недополучил свыше 600 млн сомони (4,2 млрд руб.). В министерстве финансов объяснили это уменьшением сбора основных налогов: подоходного, на добавленную стоимость, на прибыль и акцизы и т.д. По итогам года дефицит многократно вырастет. Согласно предварительным подсчётам, доходы бюджета сократятся на 2,3 млрд сомони (16 млрд руб.), или почти в два раза от запланированного объёма.

Не менее болезненным ударом стало резкое сокращение денежных переводов от трудовых мигрантов. Только в марте — апреле их размер рухнул наполовину по сравнению с аналогичными месяцами прошлого года. Чем это грозит, можно представить, если обратиться к прошлогоднему докладу научно-исследовательского института Национального банка Таджикистана. По его данным, от переводов зависит благосостояние 70 процентов семей.

( Collapse )

Восстанавливать пострадавшую от пандемии экономику Узбекистан будет углублением рыночных реформ. Президент республики поручил на порядок уменьшить число предприятий с государственной долей и создать самые благоприятные условия для инвесторов.

КРИЗИС, вызванный вспышкой коронавирусной инфекции и остановкой целых отраслей, заметно повлиял на решимость узбекских властей либерализовать экономику. Но не в сторону сворачивания рыночных экспериментов, как того, казалось бы, требует ситуация, а, наоборот, в направлении их радикализации и расширения.

В начале года в республике был опубликован проект постановления президента Шавката Мирзиёева «О дополнительных мерах по сокращению доли государства в экономике». Им предусматривалась частичная или полная приватизация 1115 компаний в течение ближайших пяти лет. В их числе назывались крупнейшие промышленные предприятия, включая Ташкентский металлургический завод, Навоийский и Алмалыкский горно-металлургические комбинаты, компанию «Узбекнефтегаз», Бекабадский цементный комбинат, а также «Узбекские авиалинии», «Узбектелеком», «Почту Узбекистана», десятки газет, гостиниц, санаториев, футбольных клубов и т.д.

Как оказалось, даже этот внушительный перечень не окончательный. 27 мая состоялась встреча Мирзиёева с руководителями экономического блока правительства. На ней были подведены предварительные итоги приватизационной кампании. С начала года реализованы 299 государственных активов на сумму 348 миллиардов сумов (2,4 млрд руб.). Среди них Кунградский содовый завод, Самаркандский завод фосфорно-азотных удобрений, госдоли в гостиницах «Чорсу» и «Узбекистан». Отмечается, что новые владельцы, среди которых компании из Сингапура и Кипра, обещают инвестировать 425 миллионов долларов и создать 800 новых рабочих мест.

( Collapse )

После некоторого затишья в Киргизии обострилась политическая борьба. В причастности к коррупционному скандалу обвинён премьер-министр, а партии и политики готовятся к выборам. На этом фоне углубляется экономический кризис, решением которого всерьёз никто не занимается.

ПОСЛЕ почти трёх месяцев карантинных мер тема коронавируса в Киргизии постепенно отходит на второй план. Дело не в прекращении вспышки: каждый день фиксируются десятки случаев заболевания, а разница между заразившимися и выздоровевшими, стабильно сокращавшаяся с середины апреля до начала мая, затем снова стала расти. Несмотря на сохранение режима чрезвычайной ситуации, ограничительные меры снимаются одна за другой. В Бишкеке возобновлено движение общественного транспорта, открылись кафе, торговые центры, спортивные залы.

Причина в сложной социально-экономической обстановке. Несбалансированность экономики и слабость государства, не имеющего ресурсов для поддержки оставшихся без работы граждан, поставило республику на грань коллапса. Только за апрель ВВП Киргизии рухнул на 18 процентов, причём сфера услуг продемонстрировала падение на 22,4, промышленность — на 14, строительство — на 13 процентов. В министерстве экономики заявляют, что по итогам года экономика сократится на 5,3 процента. Это станет худшим показателем с середины 1990-х годов. Но даже такой прогноз кажется слишком оптимистическим. Как признают чиновники, он осуществим, только если в ближайшие месяцы экономика прекратит падение и начнёт прибавлять по 3—4 процента ежемесячно.

( Collapse )