Ашхабад пошёл на обострение отношений с Тегераном. С 1 января прекращена поставка туркменского газа в Иран. Свой шаг власти республики объясняют накопившимися долгами, хотя демарш очень странным образом совпал с резким усилением активности на туркменском направлении Турции, Евросоюза и Саудовской Аравии.
ИРАНСКО-ТУРКМЕНСКОМУ сотрудничеству в топливно-энергетической сфере не один год. Ровно двадцать лет назад руководители двух стран торжественно запустили газопровод «Дружба». 200-километровая ветка связала Туркмению с провинцией Голестан на северо-востоке Ирана. Как известно, Исламская Республика обладает собственными крупными запасами природного газа, большая часть которого используется внутри страны. Доля импорта из Туркмении невелика: по данным Национальной газовой компании Ирана, она не дотягивает даже до 3 процентов от общего потребления газа. Однако все эти годы Тегеран не разрывал соглашения с Ашхабадом. Сказывались как экономическая выгода (Голестан расположен намного ближе к туркменским месторождениям, чем к иранским на берегу Персидского залива), так и политические соображения. В условиях давления со стороны Запада иранские власти всегда дорожили дружескими отношениями с ближайшими соседями.
В Ашхабаде тоже долгое время трезво оценивали выгоду от сотрудничества с Ираном. Именно природный газ является основным экспортным товаром Туркмении, в то время как покупателей сырья у страны немного. В прошлом году контракт с «Туркменгазом» разорвал российский «Газпром», что привело к прекращению поставок топлива по трубопроводу «Средняя Азия—Центр». После этого туркменский газ продолжал экспортироваться только по двум направлениям: в Китай и Иран.
Однако и этот скудный перечень в Ашхабаде предпочли сократить, в конце декабря 2016-го публично потребовав от Тегерана выплаты долга в 2 миллиарда долларов. В противном случае, заявили власти Туркмении, поставки газа будут полностью прекращены. Добавим, что угрозы прозвучали в разгар сильных морозов, обрушившихся на северные районы Ирана.
Акция носила тем более провокационный характер, что в Тегеране никогда не скрывали наличие задолженности перед соседом. Трудности с оплатой туркменского газа возникли после наложения на Иран санкций ООН, сделавших невозможными международные денежные переводы. Тем не менее большую часть долга страна уже выплатила: частью товарами, частью — уже после снятия санкций — деньгами.
В последние дни минувшего года в Ашхабад прибыла иранская делегация для обсуждения спорных вопросов. Как сообщалось, по итогам переговоров контракт на экспорт туркменского газа был продлён на пять лет. Казалось, конфликт исчерпан, но 1 января поставки по трубопроводу были остановлены. Согласно официальному заявлению МИД Туркмении, Тегеран «не прилагает необходимых усилий для погашения своего долга», что привело к «вынужденному ограничению поставок природного газа». В Национальной газовой компании Ирана, в свою очередь, назвали незаконным вмешательство внешнеполитического ведомства соседней страны в переговоры и пригрозили подать исковое заявление в международный Арбитражный суд.
С точки зрения защиты национальных интересов поведение туркменского руководства выглядит крайне нелогичным. Потеря предпоследнего покупателя газа происходит на фоне регулярных заявлений президента Гурбангулы Бердымухамедова о необходимости диверсифицировать направления экспорта сырья.
Ключом к пониманию последних действий Ашхабада может служить усилившаяся зависимость республики от ряда стран. После визита в Туркмению президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана в декабре 2015 года отношения между государствами заметно активизировались. Анкара является главным лоббистом так называемого Южного газового коридора — системы трубопроводов из Туркмении и Азербайджана через территорию Турции в направлении Европы. Эту идею поддерживают и власти ЕС, что было подтверждено в ходе международной нефтегазовой конференции, прошедшей в декабре в Ашхабаде. Как заявил временный поверенный в делах Евросоюза Любомир Фреборт, в Брюсселе готовы провести переговоры с Туркменией, для чего будет созван специальный саммит. Кроме того, на ближайшие месяцы запланирована трёхсторонняя встреча глав Турции, Азербайджана и Туркмении. Об этом 4 января заявил глава турецкого МИД Мевлют Чавушоглу.
Не вызывает сомнений, что основной темой переговоров станет экспорт газа, а также барьеры, стоящие на пути реализации совместных проектов. Главным из них является позиция Ирана. В отсутствие консенсуса по правовому статусу Каспийского моря Тегеран выступает против прокладки трубопровода по морскому дну из Туркмении. Очередное заседание рабочей группы по выработке соответствующей конвенции намечено на конец января в Ашхабаде. Не исключено, что демарш Туркмении приурочен как раз к этому событию и должен стать дополнительным инструментом давления на Иран.
Ещё одной заинтересованной в конфликте стороной может быть Саудовская Аравия. В Эр-Рияде стремятся ограничить восстановление Тегераном позиций на рынке нефти и газа, а потому поддерживают прокладку газопровода ТАПИ (Туркмения—Афганистан—Пакистан—Индия). В сентябре прошлого года базирующийся в королевстве Исламский банк развития объявил о готовности участвовать в финансировании проекта. Наконец, в декабре стало известно о подключении к строительству ТАПИ немецкой корпорации «Сименс», заявившей о выделении 2,5 миллиарда долларов. И Эр-Рияд, и Берлин могли поставить в качестве обязательного условия разрыв сотрудничества Ашхабада и Тегерана.
Очевидно, что руководство Туркмении рассчитывает тем самым поправить ухудшившееся финансовое положение страны. Однако, жертвуя «синицей в руках» ради призрачного «журавля в небе», оно рискует стать разменной монетой в большой игре.
http://gazeta-pravda.ru/archive/issue/1-30498-10-11-yanvarya-2017-goda/prikaspiyskie-gazovye-voyny/
